Битва за Францию - Страница 92

Раздосадованный король приказал увести его. Королева еле сдерживала смех.

— Что вас так развеселило, Ваше Величество? — повернулся к жене Чарльз.

— Неужели вы и в самом деле поверили в тот бред, что нёс тут этот полоумный? — ответила Генриетта. — Фельтон был другом этого ничтожества?.. Да я сомневаюсь, что у того фанатика вообще были друзья!

— Зачем же ему оговаривать себя? — резонно поинтересовался епископ.

— Захотел славы, — пожала плечами королева. — Вся Англия будто сошла с ума: по Фельтону правятся благодарственные молебны, поэты слагают ему стихи...

— Какие стихи? — король вопросительно взглянул на Лода.

— Помимо уличных песенок Джонсон и Джиль особенно преуспели в этом...

— Их, надеюсь, арестовали? — осведомился Чарльз.

— Нет, но эту оплошность можно исправить, — поклонился Лод.

— Вот и исправьте! А к этому негодяю примените пытки, и он быстро выложит то, о чём не захотел рассказывать! И устройте ему свидание с Фельтоном.

Королева вздохнула и поднялась.

— Для начала мы разыграем небольшой спектакль. Эй, охрана!

В комнату вошёл солдат королевской гвардии и застыл на пороге, ожидая приказа.

— Епископ,— обратилась королева к Лоду, — нельзя ли сделать так, чтобы этот бравый солдат напоминал узника Лондонской башни, а, именно, мистера Фельтона.

— Я думаю, это возможно, Ваше Величество.

— Великолепно. Тогда сделайте это, и пускай его приведут сюда с должным сопровождением. Вы поняли меня?

— Нет.

— А вы сударь? — обратилась королева к гвардейцу.

— Надеюсь, мне не придётся заменять этого убийцу и на эшафоте? — смело спросил тот.

— Как ваше имя? — улыбнулась Генриетта.

— Рой, Томас Рой, Ваше Величество.

— Будьте спокойны, мистер Рой. Кстати, я вижу на вас мундир гвардейца. Не хотите ли променять его на форму сержанта моей гвардии?

— Это моё самое заветное желание, Ваше Величество, — браво ответил тот.

Королева ещё раз улыбнулась.

— Исполняйте, — обернулась она к Лоду.

Через полчаса Саведжа вновь ввели в зал заседаний. Лод задал ему те же вопросы, что и накануне, но ничего нового в ответ не услышал.

— Введите «Фельтона», — распорядился он.

«Фельтон» вошёл в сопровождении довольно внушительного эскорта. Гвардейца было не узнать — лицо в кровоподтёках, одежда разорвана, на руках и ногах кандалы...

— Здравствуйте, мистер Фельтон, — обратился к нему Саведж. — Вы меня узнаете?

Он торжествующе посмотрел на короля и замолчал, увидев ярость в его глазах.

— Прогнать этого мерзавца сквозь строй, заклеймить и пусть покрасуется у позорного столба! — вскричал король. — Нечего разыгрывать комедию. Все свободны!

Стража увела так ничего и не понявшего самозванца.

— Ничего не понимаю, — в гробовой тишине произнёс Монтегю, — вот так, добровольно, лезть в петлю, чтобы разделить чужую славу...

— Итак, время потрачено зря, — разочарованно протянул Лод.

— Не совсем, — рассмеялась Генриетта, указывая на лже-Фельтона, — думаю, вот этот молодец станет украшением моей гвардии.

— Так точно, — отчеканил солдат.

ГЛАВА 16. МЕСТЬ ИЛИ ВОЗМЕЗДИЕ?

Английская экспедиция под командованием лорда Линдсея так и не смогла прорвать блокаду Ришелье, и 1 ноября 1628 года французская армия торжественно вошла в город, количество жителей которого за время осады сократилось впятеро. Его высокопреосвященство проявил несвойственную себе мягкость, убедив Королевский совет упразднить гугенотское право самоуправления, но не посягать на жизнь и имущество бунтовщиков. И хотя Прованс под предводительством Роана ещё продолжал восстание, даже скептикам было понятно, что дело протестантизма во Франции проиграно.

Наверное, из-за событий на континенте маркиз де Молина почти два месяца не тревожил своим вниманием Её Величество. Но вот настал тот день, когда королеве доставили краткую записку: «Я в Лондоне, необходимо увидеться. Завтра, в час после полуночи, дом священника церкви Всех Святых». Подписи не было, но она и не требовалась — Генриетта слишком хорошо знала этот почерк. Итак, Валенса был в Англии. И он жаждал свидания.

От ужаса у королевы перехватило дыхание. Со времени её последней встречи с Великим магистром она жила в постоянном страхе, что её жизнь вот-вот оборвётся. Каждую ночь она проводила вместе с мужем — к огромной радости короля, который был в восторге от той большой любви, которой так внезапно воспылала к нему его прекрасная супруга, и даже не подозревал, что Генриетта, опасаясь подосланного убийцы, просто боялась спать одна. Принимать пищу в одиночестве королева тоже отказывалась, настаивая на торжественных обедах и ужинах, где чувствовала себя в сравнительной безопасности, так как пища и вино королевской четы пробовались перед подачей на стол. И если раньше Её Величеству приходилось прибегать к различным ухищрениям, чтобы хоть немного побыть в одиночестве, то теперь слуги, телохранители и придворные дамы были обязаны сопровождать её повсюду. Вдобавок ко всему де Молина, покидая Лондон, не позаботился предупредить о своём отъезде английскую королеву, и всё это время она, возвратившись в Уайт-холл, пребывала в постоянном нервном напряжении, радуясь отсутствию этого страшного человека и одновременно боясь его. Но вот теперь должен был наступить конец неопределённости, но Генриетта не могла этому радоваться.